Обзор судебной практики рассмотрения гражданских дел по спорам из кредитных правоотношений
Вологодский областной суд
Правовые позиции, сформированные при рассмотрении
дел данной категории в 2021 году.
При разрешении вопроса о принятии искового заявления следует принимать во внимание, что вынесение судебного приказа возможно по требованиям, которые носят характер бесспорных.
Конкурсный управляющий банка обратился в суд с исковыми требованиями к И. о взыскании задолженности по кредитному договору в размере 168 196 рублей 67 копеек. В заявлении истец указал на отсутствие у банка кредитного договора, просил истребовать данный документ у заемщика.
Определением судьи первой инстанции исковое заявление возвращено заявителю в связи с неподсудностью спора Вологодскому районному суду, поскольку заявление подлежит рассмотрению в приказном производстве мировым судьей.
С таким выводом суд апелляционной инстанции не согласился, поскольку анализ приложенных к исковому заявлению документов свидетельствовал о том, что заявленные истцом требования не могут применительно к статьям 121-122 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации считаться бесспорными по причине отсутствия среди них письменного документа, подтверждающего все условия кредитного договора, положенные заявителем в основу иска, что исключает возможность рассмотрения возникшего между сторонами спора в порядке приказного производства и, как следствие, возврат искового заявления на основании пункта 1 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
При указанных обстоятельствах определение судьи отменено, а исковое заявление направлено в суд первой инстанции для решения вопроса о принятии его к производству.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 09 ноября 2021 года №33-5145/2021, апелляционное определение Вологодского областного суда от 14 сентября 2021 года № 33-4292/2021.
В индивидуальных условиях договора потребительского кредита (займа) по соглашению сторон может быть изменена территориальная подсудность дела по иску кредитора к заемщику.
По общему правилу, споры, возникающие из кредитных правоотношений, рассматриваются по месту жительства ответчика (статья 28 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
В соответствии со статьей 32 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороны могут по соглашению между собой изменить территориальную подсудность для данного дела до принятия его судом к своему производству. Подсудность, установленная статьями 26, 27 и 30 настоящего Кодекса, не может быть изменена соглашением сторон.
Если между гражданином и кредитной организацией было достигнуто соглашение о подсудности рассмотрения споров, вытекающих из договора займа, то иск кредитной организации к гражданину о погашении задолженности по предоставленным кредитам, согласно статьей 32 Гражданского процессуального кодекса РФ подлежит рассмотрению судом, определенным условиями заключенного между ними соглашения.
В статье 13 Федерального закона от 21 декабря 2013 года № 353-ФЗ «О потребительском кредите (займе)» указано, что иски заемщика к кредитору о защите прав потребителей предъявляются в соответствии с законодательством Российской Федерации (пункт 1). В индивидуальных условиях договора потребительского кредита (займа) по соглашению сторон может быть изменена территориальная подсудность дела по иску кредитора к заемщику, который возник или может возникнуть в будущем в любое время до принятия дела судом к своему производству, за исключением случаев, установленных федеральными законами (пункт 2). При изменении территориальной подсудности в индивидуальных условиях договора потребительского кредита (займа) стороны обязаны определить суд, к подсудности которого будет отнесен спор по иску кредитора, в пределах субъекта Российской Федерации по месту нахождения заемщика, указанному им в договоре потребительского кредита (займа), или по месту получения заемщиком оферты (предложения заключить договор (пункт 3)).
Банк обратился в Вологодский районный суд с иском к А. о взыскании задолженности по кредитному договору.
Определением судьи суда первой инстанции исковое заявление возвращено в связи с неподсудностью дела Вологодскому районному суду, поскольку ответчик проживает в городе Череповце.
Вместе с тем, в пункте 17 заключенного кредитного договора сторонами согласовано условие о том, что иски кредитора к заемщику будут рассматриваться в Вологодском районном суде, что не противоречит требованиям статьи 13 Закона о потребительском займе, поскольку Вологодский районный суд находится в том же субъекте Российской Федерации (Вологодская область), в котором проживает ответчик.
При таких обстоятельствах определение судьи было отменено, исковое заявление направлено в районный суд для решения вопроса о принятии его к производству.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 26 августа 2021 года № 33-4104/2021.
По требованиям кредиторов к наследникам, вытекающим из неисполненных обязательств наследодателя, в ситуации, когда кредитор не только не располагает сведениями о наследниках, принявших наследство, но и лишен возможности получить такие сведения самостоятельно, именно на суде лежит обязанность установить круг наследников (надлежащих ответчиков) и привлечь их к участию в деле.
Банк обратился в суд с иском к Территориальному управлению Росимущества, предполагаемым наследникам Р. о взыскании задолженности по соглашению о кредитовании. В иске истцом были изложены ходатайства о запросе информации о нотариальных действиях, совершенных по наследственному делу, открытому к имуществу наследодателя Р., о круге наследников, принявших наследство, составе и стоимости наследственного имущества; о регистрации недвижимого и движимого имущества на имя должника, о наличии у него счетов и сведений об остатках денежных средств на счетах на дату открытия наследства.
Судья районного суда в нарушение требований статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации, положений пункта 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» возложил на истца обязанность самостоятельно определить надлежащих ответчиков, указать их идентифицирующие данные; направить копию уточненного искового заявления этим лицам и представить суду уведомления о вручении или иные документы, подтверждающие направление ответчикам копии уточненного искового заявления.
Несмотря на полученное ходатайство об оказании судом содействия в собирании и истребовании доказательств, судья первой инстанции, формально сославшись на статью 136 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оставил исковое заявление без движения, а впоследствии возвратил его, чем фактически возложил на истца неисполнимые обязанности, что неоспоримо свидетельствует об ограничении права на доступ к правосудию и уклонении суда от исполнения задач по подготовке дела к судебному разбирательству.
Судом апелляционной инстанции определение судьи районного суда было отменено, исковое заявление направлено в районный суд для решения вопроса о его принятии к производству суда.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 01 марта 2022 года № 33-970/2022.
В случае отсутствия в материалах дела кредитного договора и установления судом факта возникновения между сторонами кредитных правоотношений размер подлежащих взысканию процентов за пользование кредитом подлежит определению, исходя из ключевой ставки Банка России, действовавшей в соответствующие периоды.
Конкурсный управляющий банка обратился в суд с иском к К. о взыскании задолженности по кредитному договору, ссылаясь на его заключение 12 января 2015 года на условиях, изложенных в исковом заявлении.
Копия кредитного договора истцом в материалы представлена не была, в подтверждение факта перечисления денежных средств ответчику истец представил выписки по счету ответчика и сведения об ответчике, внесенные в электронную базу данных как о заемщике по кредитному договору.
Суд первой инстанции в удовлетворении заявленных требований отказал со ссылкой на недоказанность возникновения между сторонами кредитных правоотношений.
Не соглашаясь с выводами суда, судебная коллегия указала, что банк располагал сведениями об ответчике как о должнике по кредитному договору исходя из данных, внесенных в электронную базу, полученных от заемщика К.
Наличие такой гражданки как К. с указанными банком персональными сведениями, проживающей по адресу, куда направлялись судебные извещения и требование банка, подтверждено также адресной справкой отдела адресно-справочной работы УВМ УМВД России по Вологодской области.
Содержащаяся в выписке по счету информация в совокупности с другими доказательствами позволяла квалифицировать отношения сторон в качестве кредитных.
Само по себе отсутствие в материалах дела оригинала кредитного договора или его надлежащим образом заверенной копии в рассматриваемом случае не свидетельствовало об отсутствии у ответчика кредитной задолженности.
Вместе с тем, с учетом отсутствия в материалах дела кредитного договора судебная коллегия пришла к выводу о невозможности достоверно установить размер процентной ставки, согласованной сторонами при заключении сделки, в связи с чем пришла к выводу о наличии у истца права на получение процентов за пользование кредитом, исходя из ключевой ставки Банка России.
Перечисленные обстоятельства послужили основанием для отмены решения суда первой инстанции и частичного удовлетворения требований истца.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 07 октября 2021 года № 33-4423/2021.
Если ответчиком по гражданскому делу о взыскании задолженности является физическое лицо, применение статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации допустимо судом без заявления должника.
Решением суда первой инстанции удовлетворены исковые требования Б. к К. о взыскании суммы займа по договору – 185 000 рублей, процентов за пользование денежными средствами – 21 981 рубля 80 копеек, неустойки – 382 950 рублей, а также расходов по уплате государственной пошлины.
В апелляционной жалобе К., не оспаривая решение суда в части взыскания задолженности по основному долгу и процентам, просила его изменить в части взыскания неустойки, снизив ее размер.
В данной ситуации ответчик К. – физическое лицо, в связи с чем применение статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации было допустимо судом без заявления должника.
Суд апелляционной инстанции, не переходя к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, поставил на обсуждение вопрос об уменьшении неустойки и снизил ее размер до 40 000 рублей, приняв во внимание соотношение суммы просроченного основного долга и испрашиваемых сумм за ненадлежащее исполнение обязательств, а также то обстоятельство, что неустойка по своей природе носит компенсационный характер.
Решение суда первой инстанции в указанной части было изменено.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 23 декабря 2021 года № 33-5765/2021.
Срок действия поручительства является пресекательным и подлежит применению судом независимо от того, поступило ли заявление о его пропуске от ответчика.
Конкурсный управляющий банка обратился в суд с иском к заемщику С. и поручителям Р., Р., М. о взыскании в солидарном порядке задолженности по заключенному со С. кредитному договору, обращении взыскания на предмет залога.
В ходе разрешения спора ответчики Р., Р. и М. заявили о применении исковой давности.
Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о взыскании задолженности по кредитному договору в солидарном порядке с заемщика и поручителей, указав, что обязательства не могут считаться прекращенными по отношению к кредитным платежам, с момента наступления которых банком не был пропущен годичный срок предъявления требования к поручителям.
Не соглашаясь с выводом суда первой инстанции в части удовлетворения исковых требований, предъявленных к поручителям, судебная коллегия указала, что предусмотренный пунктом 6 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации годичный срок не является сроком исковой давности, и к нему не подлежат применению положения главы 12 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Из указанной правовой нормы следует, что срок действия поручительства является пресекательным и подлежит применению судом независимо от того, поступило ли заявление о его пропуске от ответчика.
Поскольку С. перестала исполнять обязательства по кредитному договору с 23 сентября 2018 года, с указанной даты у банка с учетом условий договоров поручительства возникло право требовать солидарного исполнения обязательства, как от должника, так и от поручителей.
Вместе с тем, с учетом того, что иск был предъявлен конкурсным управляющим банка 21 июля 2020 года, то есть более чем через год после наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства, на указанную дату поручительство являлось прекращенным в силу пункта 6 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Соответственно, оснований для взыскания задолженности с поручителей у суда первой инстанции не имелось, так как на момент предъявления в суд настоящего иска 21 июля 2020 года, поручительство Р., Р., М., было прекращено.
Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 22 сентября 2021 года № 88-13461/2021, апелляционное определение Вологодского областного суда от 21 декабря 2021 года № 33-5703/2021.
У судов отсутствуют основания для установления начальной продажной стоимости движимого имущества ответчика, подлежащего реализации на публичных торгах.
Ссылаясь на ненадлежащее исполнение заемщиком обязательств по договору займа от 31 января 2021 года, микрофинансовая кредитная организация обратилась в суд с иском к П., в котором просила взыскать с ответчика задолженность по договору, обратить взыскание на заложенное имущество – автомобиль, установив начальную продажную цену в размере 110 000 рублей.
Решением суда первой инстанции исковые требования были удовлетворены; с П. взыскана задолженность по договору займа, обращено взыскание на заложенный автомобиль, установлена начальная продажная стоимость в размере 110 000 рублей.
Доводы апелляционной жалобы ответчика о неправомерности установления судом начальной продажной стоимости транспортного средства суд апелляционной инстанции признал заслуживающими внимания.
Учитывая положения статьи 350 Гражданского кодекса Российской Федерации, части 1 статьи 85 Федерального закона от 02 октября 2007 года № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии правовых оснований для установления в решении суда начальной продажной стоимости автомобиля ответчика, подлежащего реализации на публичных торгах, поскольку такая цена определяется в результате произведенной судебным приставом-исполнителем в рамках исполнительного производства оценки заложенного имущества, на которое обращено взыскание в судебном порядке.
На основании вышеизложенного, решение суда первой инстанции было отменено в части установления начальной продажной стоимости заложенного имущества, на которое обращено взыскание.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 19 января 2022 года № 33-276/2022.
При уступке требований к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на начисление процентов, если иное не предусмотрено законом или договором.
Между банком и О. 05 декабря 2013 года был заключен кредитный договор с условиями о возврате кредита ежемесячными аннуитетными платежами и начислении неустойки в случае ненадлежащего исполнения заемщиком принятых на себя обязательств.
На основании последовательно заключенных договоров цессии от 29 сентября 2014 года, от 25 октября 2019 года и от 20 ноября 2020 года права банка по заключенному с О. кредитному договору были переданы К.
К. обратился в Череповецкий городской суд с исковым заявлением о взыскании с О. основного долга, процентов и неустойки по состоянию на 01 декабря 2020 года, а также процентов за пользование кредитом и неустойки за период с 02 декабря 2020 года по дату фактического погашения задолженности.
Отклоняя требования К. в части взыскания договорных процентов и неустойки за период после 29 сентября 2014 года (дата заключения первоначального договора цессии), суд первой инстанции исходил из суждения о том, что право на их взыскание первоначальным кредитором не передавалось и к истцу не перешло.
Судебная коллегия с таким выводом суда не согласилась, указав следующее.
Обстоятельства, подпадающие под действие такой оговорки, в рассматриваемом деле отсутствовали.
Буквальное содержание первого договора цессии от 29 сентября 2014 года свидетельствовало о передаче цессионарию всех прав цедента по заключенному с О. кредитному договору без каких-либо изъятий или ограничений.
При этом включенный в условия договора перечень входящих в состав переданной задолженности прав требования не являлся исчерпывающим и не ограничивал объем прав, перешедших к новому кредитору.
Общая сумма задолженности, зафиксированная на дату уступки требования и определенная приложением к договору цессии, не свидетельствовала об ограничении объема передаваемых прав по отношению к тому, как это определено законом.
Заключенные в дальнейшем договоры цессии от 25 октября 2019 года и от 20 ноября 2020 года объем передаваемых новым кредиторам прав также не ограничивали и каких-либо исключений не вводили.
Перечисленные обстоятельства послужили основанием для отмены решения суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований истца о взыскании с О. процентов за пользование кредитом и неустойки за период с 30 сентября 2014 года по 01 декабря 2020 года и с 02 декабря 2020 года по дату фактического исполнения обязательства с принятием в отмененной части нового решения об удовлетворении иска.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 07 декабря 2021 года № 33-5366-2021.
Обязательства по уплате процентов за пользование денежными средствами входят в состав наследства, проценты продолжают начисляться и после открытия наследства.
Решением суда первой инстанции исковые требования банка удовлетворены частично, с П. и К. – наследников заемщика в пользу банка солидарно взыскана задолженность по кредитной карте, в том числе просроченный основной долг – 83 140 рублей 21 копейки, просроченные проценты – 23 753 рублей
27 копеек, неустойка – 111 рублей 79 копеек.
В апелляционной жалобе П., К. указали, что в действиях банка усматривается злоупотребление правом, поскольку на протяжении 2 лет 11 месяцев он не предпринимал действий по взысканию задолженности.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда решение оставлено без изменения.
Судебной коллегией указано, что сам по себе факт обращения истца в суд по истечении длительного периода времени после смерти наследодателя не свидетельствует о содействии кредитора увеличению размера задолженности, а равно о злоупотреблении правом в иной форме.
К наследникам в порядке универсального правопреемства перешли не только права на наследственное имущество, но и обязанность по погашению долгов наследодателя, ограниченная стоимостью наследственной массы. То есть в данном случае наследники, вступив в права наследства, действуя добросовестно и осмотрительно, должны был предпринять действия по получению информации по имеющимся долгам наследодателя.
С учетом изложенного, судебная коллегия не усмотрела достаточных оснований полагать, что банк, обратившийся в суд с иском, злоупотребил своим правом на взыскание задолженности, как по основному долгу, так и по процентам за пользование денежными средствами.
(Апелляционное определение Вологодского областного суда от 19 января 2022 года № 33-86/2022).
С учетом положений законодательства об ответственности наследников по долгам наследодателя, при рассмотрении данной категории дел юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению судом, являются не только определение круга наследников, состава наследственного имущества, но и его стоимость, тогда как от этого обстоятельства зависит возможность применения к спорным правоотношениям положений пункта 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации. На необходимость выяснения указанных обстоятельств обращено внимание в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 18 апреля 2017 года № 18-КГ17-3.
Вопрос о стоимости наследственного имущества требует специальных познаний, которыми суд не обладает, необходимые сведения для правильного разрешения дела могут быть получены посредством проведения судебной экспертизы в соответствии со статьей 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Решением суда первой инстанции исковые требования банка удовлетворены частично, с М. – единственного наследника, принявшего имущество наследодателя-заемщика – в пользу банка в пределах стоимости наследственного имущества взыскана задолженность по кредитному договору, расходы по уплате государственной пошлины, проценты за пользование кредитом, неустойка по дату вступления в законную силу решения суда; обращено взыскание на квартиру, путем реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной цены в размере 1 373 000 рублей, исходя из стоимости, указанной в договоре залога.
В апелляционной жалобе М. привел доводы о существенном изменении стоимости залогового имущества с момента заключения договора залога.
Учитывая, что судом первой инстанции вопрос о начальной продажной цене заложенного имущества на обсуждение не ставился, судебной коллегией по делу была назначена экспертиза.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда решение суда первой инстанции было изменено в части определения величины начальной продажной стоимости имущества, которая подлежала увеличению до 2 407 032 рублей с учетом выводов экспертного заключения.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 23 декабря 2021 года № 33-4739/2021.
В действиях кредитора, осведомленного о смерти наследодателя, длительное время не предъявляющего требований к наследнику об исполнении обязательств по кредитному договору, имеются признаки злоупотребления правом и просрочки кредитора (пункт 3 статьи 406 Гражданского кодекса Российской Федерации), что является основанием для отказа во взыскании процентов.
Пунктом 1 статьи 406 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что кредитор считается просрочившим, если он отказался принять предложенное должником надлежащее исполнение или не совершил действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором либо вытекающих из обычаев или из существа обязательства, до совершения которых должник не мог исполнить своего обязательства.
По денежному обязательству должник не обязан платить проценты за время просрочки кредитора (пункт 3 указанной статьи).
В силу пункта 1 статьи 408 Гражданского кодекса Российской Федерации надлежащее исполнение прекращает обязательство.
Согласно пункту 2 статьи 939 Гражданского кодекса Российской Федерации, страховщик вправе требовать от выгодоприобретателя, в том числе и тогда, когда выгодоприобретателем является застрахованное лицо, выполнения обязанностей по договору страхования, включая обязанности, лежащие на страхователе, но не выполненные им, при предъявлении выгодоприобретателем требования о выплате страхового возмещения по договору имущественного страхования либо страховой суммы по договору личного страхования. Риск последствий невыполнения или несвоевременного выполнения обязанностей, которые должны были быть выполнены ранее, несет выгодоприобретатель.
Как следует из пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
Пунктом 2 той же статьи предусмотрено, что в случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 данной статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.
Следует отметить, что доводы банка, как правило, сводятся к указанию на непредоставление наследниками всех необходимых для обращения в страховую организацию документов и отсутствие у него возможности получить эти документы самостоятельно, в частности, медицинских документов, содержащих сведения о причине смерти. При этом по условиям договоров страхования застрахованное лицо в большинстве случаев предоставляет страховщику право на получение в медицинских организациях любых документов о состоянии его здоровья.
Банк обратился в суд с иском к наследнику умершего заемщика И.
– И., в котором просил расторгнуть кредитный договор и взыскать с ответчика в пределах стоимости наследственного имущества образовавшуюся задолженность в размере 105 031 рубля 01 копейки и судебные расходы.
Решением суда первой инстанции кредитный договор расторгнут, в удовлетворении остальной части исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе банк указал на наличие законных оснований для начисления процентов за пользование кредитом до момента полного возврата задолженности, поскольку И., зная о наличии кредитной задолженности, не только не предпринял действий, направленных на ее погашение, но и длительное время не стремился к своевременному получению выгодоприобретателем и наследником страхового возмещения в счет полного погашения задолженности по кредитному договору.
Как следовало из материалов дела, 19 сентября 2017 года между банком и И. был заключен кредитный договор на сумму 85 351 рубль под 17,9 % годовых.
Одновременно с заключением кредитного договора И. заключила со страховой организацией договор личного страхования сроком на 36 месяцев.
По условиям договора страхования страховая сумма составляла 85 351 рубль и не подлежала изменению в течение срока его действия.
Выгодоприобретателями по договору страхования являлись банк - в размере непогашенной на дату страхового случая задолженности застрахованного лица, в остальной части – застрахованное лицо, а в случае его смерти – наследники.
Действуя добросовестно, 05 июня 2018 года наследник заемщика И. письменно сообщил банку сведения о наступлении страхового случая – смерти заемщика И. и необходимости выплаты страхового возмещения, приложив документы согласно установленному перечню.
31 августа 2018 года страховая организация отказала в признании смерти И. страховым случаем и в выплате страхового возмещения в связи с непредставлением нотариально заверенных копий свидетельства о смерти и медицинского свидетельства о смерти.
Действий, направленных на оспаривание отказа страховой компании в выплате страхового возмещения, кредитором не было совершено.
При этом погашение кредитной задолженности заемщика И. после того как наследник известил банк о наступлении страхового случая, зависело исключительно от действий банка как выгодоприобретателя.
17 мая 2021 года в пользу выгодоприобретателя - банка осуществлена страховая выплата в размере 70 469 рублей 67 копеек, включая 70 057 рублей 39 копеек – остаток задолженности по кредиту, 412 рублей 28 копеек – остаток задолженности по процентам.
Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, судебная коллегия указала, что при своевременном обращении банка за такими страховыми выплатами кредитная задолженность заемщика была бы погашена, что повлекло бы прекращение обязательства исполнением и исключало бы дальнейшее действие кредитных договоров и начисление процентов на основной долг.
Учитывая факт злоупотребления правом при намеренном без уважительных причин длительном непредъявлении кредитором, осведомленным о смерти наследодателя, требований об исполнении обязательств к наследнику, оснований во взыскании процентов судебная коллегия не усмотрела, поскольку наследники не должны отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны кредитора.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 30 сентября 2021 года № 33-4548/2021, кассационное определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 28 февраля 2022 года № 88г-1554/2022.
В случае обращения банка в суд с исковым заявлением после отмены судебного приказа срок исковой давности подлежит исчислению применительно к каждому периодическому платежу.
При этом в отношении каждого из таких платежей следует проверять, подлежала ли неистекшая часть срока исковой давности удлинению до шести месяцев после отмены судебного приказа.
Между банком и Л. 11 июня 2013 года был заключен кредитный договор с условием о ежемесячном внесении заемщиком до 20 числа (включительно) плановой суммы, включающей 2 % от суммы остатка задолженности и проценты, начисленные на остаток задолженности по состоянию на последний день предыдущего календарного месяца.
Исполняя до 21 июля 2015 года обязанность по возврату кредита и уплате договорных процентов с опережением предусмотренного договором срока при незначительных периодических просрочках, после названной даты Л. исполнение обязательства прекратил.
Последний повременный платеж, оплаченный за счет внесенных Л. денежных средств, приходился на 20 августа 2015 года.
Л. умер 24 мая 2017 года.
Не располагая сведениями о смерти заемщика, конкурсный управляющий банка 03 сентября 2018 года обратился к мировому судье с заявлением о вынесении судебного приказа о взыскании с Л. задолженности по кредитному договору.
Судебный приказ был вынесен 02 октября 2018 года и отменен 28 октября 2018 года по заявлению Л. (наследник Л.)
10 апреля 2021 года конкурсный управляющий банка обратился в суд с иском к наследственному имуществу умершего Л., в котором просил взыскать в свою пользу кредитную задолженность за период, исчисленный с 21 октября 2014 года.
В ходе разрешения спора к участию в деле в качестве ответчика была привлечена Л., которая заявила о применении исковой давности.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из вывода об истечении срока исковой давности, установленного законом для судебной защиты нарушенного права кредитора.
Судебная коллегия с таким суждением не согласилась, указав, что заявление ответчика о применении исковой давности юридически значимым для разрешения спора не являлось и отклонения исковых требований не влекло.
Не опровергнутый ответчиком расчет задолженности свидетельствовал о том, что вопреки приведенному в исковом заявлении указанию на начало периода исчисления задолженности (21 октября 2014 года), последняя исчислена банком с 21 сентября 2015 года – со дня, следующего за датой очередного повременного платежа, в которую заемщиком не исполнена обязанность по возврату кредитору части заемных средств и платы за пользование кредитом.
По состоянию на 20 сентября 2015 года просроченной к оплате задолженности Л. не имел.
Поскольку применительно к платежам, подлежавшим уплате в период с 20 сентября 2015 года по 20 февраля 2016 года включительно, неистекшая часть срока исковой давности на дату отмены судебного приказа (28 октября 2020 года) составляла менее шести месяцев, она удлинялась до шести месяцев, то есть до 28 апреля 2021 года; применительно к остальным повременным платежам удлинение срока исковой давности не произошло.
Таким образом, на дату обращения истца в суд (10 апреля 2021 года) срок исковой давности не истек ни по одному из повременных платежей.
С учетом установленных обстоятельств судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла новый судебный акт об удовлетворении иска.
(Апелляционное определение Вологодского областного суда от 14 декабря 2021 года № 33-5181/2021).
Вышеуказанные положения Гражданского кодекса Российской Федерации о сроке исковой давности и разъяснения высших судебных инстанции подлежат применению и при разрешении споров о взыскании задолженности по договору о кредитной карте. По условиям договора о кредитовании счета не предполагается согласования между сторонами графика платежей с указанием конкретных сумм, подлежащих оплате в каждом месяце, вместе с тем договором однозначно определена обязанность клиента осуществить возврат кредита путем периодических (ежемесячных минимальных) платежей, то есть установлена их периодичность. Поскольку таким договором предусмотрено внесение периодических платежей, включающих ежемесячное минимальное погашение кредита, исковая давность подлежит исчислению отдельно по каждому из них.
При наличии в кредитном договоре условия о необходимости внесения ответчиком на счет кредитной карты суммы ежемесячного обязательного платежа срок исковой давности подлежит исчислению отдельно по каждому предусмотренному договором платежу.
Между банком и В. 08 апреля 2014 года был заключен кредитный договор, по условиям которого последней была предоставлена кредитная карта для совершения операций по банковскому счету в пределах установленного банком кредитного лимита.
При заключении договора стороны согласовали необходимость внесения заемщиком ежемесячного обязательного платежа – 5% от размера кредитной задолженности.
Банк 05 июня 2018 года направил мировому судье заявление о вынесении судебного приказа, который был вынесен 20 июня 2018 года, отменен 09 июля 2018 года.
На основании договора цессии от 17 июня 2020 года право требования задолженности по кредитному договору было уступлено обществу.
В адрес В. обществом направлялось требование о погашении задолженности, которое получено заемщиком 25 июля 2020 года.
Перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления (статья 201 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Общество 10 февраля 2021 года обратилось в Шекснинский районный суд с исковым заявлением о взыскании с В. кредитной задолженности за период с 10 февраля 2018 года по 23 июня 2020 года.
Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции, приняв за основу представленный истцом расчет задолженности, исходил из того, что период ее взыскания ограничен трехгодичным сроком, предшествующим обращению в суд с исковым заявлением.
Соглашаясь с определенным судом периодом взыскания, судебная коллегия не усмотрела оснований для признания приведенного истцом расчета арифметически верным и соответствующим условиям кредитного договора, поскольку указанная в нем сумма основного долга на протяжении всего периода времени неизменно составляла 64 014 рублей 36 копеек.
С учетом условия кредитного договора о внесении заемщиком ежемесячного обязательного платежа в размере 5 % от суммы задолженности по основному долгу и процентам за пользование кредитом судебная коллегия указала на необходимость погашения задолженности в течение 20 платежных периодов (20 месяцев) с момента возникновения основного долга.
Приняв во внимание размер основного долга, подлежащего уплате в составе ежемесячного обязательного платежа в каждом из платежных периодов (по 5 % от 64 014 рублей 36 копеек), судебная коллегия произвела расчет подлежащих взысканию процентов с учетом условий кредитного договора и пришла к выводу об изменении решения суда первой инстанции.
(Апелляционное определение Вологодского областного суда от 22 февраля 2022 года № 33-224/2022).
При этом следует учитывать, что истребование банком задолженности путем направления заемщику заключительного счета-выписки (требования) с указанием размера задолженности, подлежащей погашению в установленный в нем срок, не свидетельствует о том, что исчисление срока исковой давности начинается по окончании такого срока.
С учетом наличия в кредитном договоре условия о внесении периодических ежемесячных платежей определение срока исполнения обязательств в отношении всей образовавшей задолженности моментом ее востребования является ошибочным.
Направление заемщику требования о погашении задолженности изменяет течение срока исковой давности в отношении тех повременных платежей, срок внесения которых на дату досрочного истребования задолженности не наступил. Срок исковой давности в отношении платежей, подлежащих уплате до направления такого требования, подлежит исчислению в общем порядке.
Между банком и Р. 13 июля 2015 года был заключен кредитный договор, по условиям которого срок возврата кредита указывается кредитором в требовании о погашении задолженности (на неопределенный срок).
При этом стороны согласовали, что заемщик вправе вносить ежемесячные платежи в сумме 3828 рублей либо в ином размере по своему усмотрению не позднее 13 числа каждого календарного месяца.
21 февраля 2020 года банком было предъявлено требование о возврате суммы кредита и уплате процентов в срок до 22 марта 2020 года.
Банк 19 августа 2020 года направил мировому судье заявление о вынесении судебного приказа, который был отменён 30 сентября 2020 года.
24 ноября 2020 года банк обратился в суд с иском к Р. о взыскании задолженности по кредитному договору от 13 июля 2015 года за период с 14 января 2016 года по 03 августа 2020 года.
Суд первой инстанции в полном объеме удовлетворил требования банка, не усмотрев оснований для применения исковой давности по заявлению ответчика.
При этом суд исходил из того, что срок исковой давности по требованиям о взыскании основного долга и процентов за период с 14 января 2016 года по 03 августа 2020 года подлежит исчислению с момента неисполнения требования банка о досрочном возврате суммы кредита (22 марта 2020 года).
Соглашаясь с выводом суда о правильности исчисления судом первой инстанции срока исковой давности по требованию о взыскании основного долга, судебная коллегия признала обоснованными доводы апелляционной жалобы ответчика об ошибочном исчислении данного срока в отношении подлежащих взысканию процентов.
Поскольку проценты за пользование кредитом начислялись банком с 14 января 2016 года и подлежали уплате заемщиком ежемесячно до момента возврата суммы займа, на момент обращения с иском срок исковой давности являлся пропущенным по требованиям о взыскании процентов за период с 14 января 2016 года по 31 августа 2017 года.
Судебная коллегия изменила решение суда первой инстанции, так как направление заемщику требования о погашении задолженности не изменило срок исполнения обязательства по уплате процентов, начисленных до момента его направления и находящихся за пределами срока исковой давности.
Апелляционное определение Вологодского областного суда от 19 октября 2021 года № 33-4785/2021.
Законодательство и судебные акты, рекомендуемые для формирования правовой позиции при спорах различных категории:
Разрешение споров, связанных с взысканием штрафных санкций.
Согласно разъяснениям, данным в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 13, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 14 от 08 октября 1998 года «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами», при рассмотрении споров, связанных с исполнением договоров займа, а также с исполнением заемщиком обязанностей по возврату банковского кредита, следует учитывать, что проценты, уплачиваемые заемщиком на сумму займа в размере и в порядке, определенных пунктом 1 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, являются платой за пользование денежными средствами и подлежат уплате должником по правилам об основном денежном долге. Проценты, предусмотренные пунктом 1 статьи 811 Гражданского кодекса Российской Федерации, являются мерой гражданско-правовой ответственности.
Поскольку основанием возникновения обязанности по уплате процентов за пользование кредитом, являются согласованные сторонами в договоре условия предоставления кредита, проценты за пользование кредитом не могут рассматриваться в качестве меры ответственности за нарушение обязательства, поэтому правовые основания для снижения размера процентов за пользование кредитом, на основании статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации отсутствуют (пункт 11 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 мая 2013 года).
На основании пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежащая уплате неустойка, установленная законом или договором, в случае ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства, может быть уменьшена в судебном порядке.
Из разъяснений, данных в абзаце 1 и 2 пункта 71 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» следует, что если должником является коммерческая организация, индивидуальный предприниматель, а равно некоммерческая организация при осуществлении ею приносящей доход деятельности, снижение неустойки судом допускается только по обоснованному заявлению такого должника, которое может быть сделано в любой форме (пункт 1 статьи 2, пункт 1 статьи 6, пункт 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации).
При взыскании неустойки с иных лиц правила статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации могут применяться не только по заявлению должника, но и по инициативе суда, если усматривается очевидная несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, свидетельствующие о такой несоразмерности (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). При наличии в деле доказательств, подтверждающих явную несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства, суд уменьшает неустойку по правилам статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Если уменьшение неустойки допускается по инициативе суда, то вопрос о таком уменьшении может быть также поставлен на обсуждение сторон судом апелляционной инстанции независимо от перехода им к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции (пункт 72 указанного постановления Пленума).
Бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки. При оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 73, 75 указанного постановления Пленума).
При применении положений статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации также необходимо учитывать, что сумма неустойки за просрочку исполнения кредитного обязательства не может быть снижена ниже предела, установленного пунктом 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Рассмотрение споров, связанных с взысканием кредитной задолженности, обеспеченной поручительством.
В соответствии с пунктом 6 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иск к поручителю. Когда срок исполнения основного обязательства не указан и не может быть определен или определен моментом востребования, поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иск к поручителю в течение двух лет со дня заключения договора поручительства.
Данная норма о прекращении поручительства в случае отсутствия в договоре условия о сроке поручительства и пропуске кредитором годичного срока для предъявления требований к поручителю является императивной.
Указанная норма закона не допускает бессрочного существования обязательства поручителей в целях установления определенности в существовании прав и обязанностей участников гражданского оборота.
По своей правовой природе срок поручительства не является сроком для защиты нарушенного права, поскольку поручитель не является лицом, нарушившим права кредитора, следовательно, относится к категории пресекательных сроков и определяет период существования самого акцессорного обязательства - поручительства.
Поэтому только в пределах этого срока, пока действует поручительство, кредитор вправе потребовать от поручителя исполнения его обязанности, то есть нести ответственность за должника. Возможность приостановления или перерыва срока, установленного статьей 367 Гражданского кодекса Российской Федерации, кодексом не установлена. По истечении срока действия договора поручительства он считается исполненным даже в случае, когда кредитор не предъявил к поручителю никаких требований.
Судам необходимо учитывать, что срок действия поручительства не является сроком исковой давности, к ним не подлежат применению положения главы 12 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Рассмотрение споров, связанных с взысканием кредитной задолженности, обеспеченной залогом.
В соответствии с пунктом 1 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества (предмета залога) преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество (залогодателя).
В случаях и в порядке, которые предусмотрены законом, требование залогодержателя может быть удовлетворено путем передачи предмета залога залогодержателю (оставления у залогодержателя).
В статье 340 Гражданского кодекса РФ содержатся положения, посвященные стоимости предмета залога.
Пункт 1 статьи 340 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает, что стоимость предмета залога определяется по соглашению сторон, если иное не предусмотрено законом.
Обязанность суда установить начальную продажную стоимость движимого имущества ранее была предусмотрена пунктом 11 статьи 28.2 Закона РФ от 29 мая 1992 года № 2872-1 «О залоге», который утратил силу с 01 июля 2014 года в связи с введением в действие Федерального закона от 21 декабря 2013 года № 367-ФЗ, который устанавливает обязательное определение начальной продажной цены лишь в отношении недвижимого имущества.
Актуальная редакция пункта 1 статьи 350 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что реализация заложенного имущества, на которое взыскание обращено на основании решения суда, осуществляется путем продажи с публичных торгов в порядке, установленном данным Кодексом и процессуальным законодательством, если законом или соглашением между залогодержателем и залогодателем не установлено, что реализация предмета залога осуществляется в порядке, установленном абзацами вторым и третьим пункта 2 статьи 350.1 данного Кодекса.
Статьи 350, 350.2 Гражданского кодекса Российской Федерации не содержат норм, предусматривающих обязанность суда по определению начальной продажной цены движимого имущества.
В силу части 1 статьи 85 Федерального закона от 02 октября 2007 года № 229- ФЗ «Об исполнительном производстве» оценка имущества должника, на которое обращается взыскание, производится судебным приставом-исполнителем по рыночным ценам, если иное не установлено законодательством Российской Федерации.
Судебный пристав-исполнитель обязан в течение одного месяца со дня обнаружения имущества должника привлечь оценщика для оценки, в том числе вещи, стоимость которой по предварительной оценке превышает тридцать тысяч рублей.
Изложенное свидетельствует о том, что начальная продажная цена движимого имущества определяется в результате произведенной судебным приставом- исполнителем в рамках исполнительного производства оценки заложенного имущества, на которое обращено взыскание в судебном порядке.
Уступка прав требования по кредитным договорам.
Статьей 382 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона (пункт 1).
Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (пункт 2).
В силу пункта 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права; в частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.
Судебное истолкование приведенной нормы права, отраженное в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» (пункт 4), дословно воспроизводит содержание материального закона, отдельно отмечая невозможность уступки первоначальным кредитором новому кредитору больше прав, чем имеет сам.
Из приведенных выше норм права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что если иное прямо не предусмотрено законом или договором, к новому кредитору переходит право не только на начисленные к моменту уступки проценты, но и на те проценты, которые будут начислены позже, а также на неустойку.
Разрешение споров, связанных с взысканием кредитной задолженности с наследников заемщика.
Согласно статье 418 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.
В силу положений статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.
Как следует из разъяснений, содержащихся в пунктах 14, 58 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», в состав наследства входит принадлежавшее наследодателю на день открытия наследства имущественные обязанности, в том числе долги в пределах стоимости перешедшего к наследникам наследственного имущества. Под долгами наследодателя, по которым отвечают наследники, следует понимать все имевшиеся у наследодателя к моменту открытия наследства обязательства, не прекращающиеся смертью должника, независимо от наступления срока их исполнения, а равно от времени их выявления и осведомленности о них наследников при принятии наследства.
Из приведенных правовых норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что обязательства, возникшие из кредитного договора, смертью должника не прекращаются и входят в состав наследства.
Как указано в пунктах 59, 60 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», наследник должника по кредитному договору обязан возвратить кредитору полученную наследодателем денежную сумму и уплатить проценты на нее в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.
Поскольку смерть должника не влечет прекращения обязательств по заключенному им договору, наследник, принявший наследство, становится должником и несет обязанности по их исполнению со дня открытия наследства (например, в случае, если наследодателем был заключен кредитный договор, обязанности по возврату денежной суммы, полученной наследодателем, и уплате процентов на нее).
Проценты, подлежащие уплате в соответствии со статье 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, взимаются за неисполнение денежного обязательства наследодателем по день открытия наследства, а после открытия наследства за неисполнение денежного обязательства наследником, по смыслу пункта 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации, - по истечении времени, необходимого для принятия наследства (приобретения выморочного имущества). Размер задолженности, подлежащей взысканию с наследника, определяется на время вынесения решения суда.
Вместе с тем, установив факт злоупотребления правом, например, в случае намеренного без уважительных причин длительного непредъявления кредитором, осведомленным о смерти наследодателя, требований об исполнении обязательств, вытекающих из заключенного им кредитного договора, к наследникам, которым не было известно о его заключении, суд, согласно пункту 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, отказывает кредитору во взыскании указанных выше процентов за весь период со дня открытия наследства, поскольку наследники не должны отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны кредитора.
По смыслу указанных разъяснений, при разрешении споров о взыскании процентов с наследника необходимо определить, требует ли банк уплаты процентов за пользование денежными средствами, предоставленными в качестве кредита, либо существо требования составляет применение ответственности за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства.
В отличие от процентов за просрочку исполнения денежного обязательства проценты за пользование суммой займа подлежат уплате наследниками заемщика с момента открытия наследства (пункт 10 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04 июля 2018 года).
Взыскание задолженности по договору микрозайма.
В настоящее время норма о «кратности» превышения основного долга суммой процентов и неустоек включена в пункт 24 статьи 5 Федерального закона от 21 декабря 2013 года № 353-ФЗ «О потребительском кредите (займе)»: по договору потребительского кредита (займа), срок возврата потребительского кредита (займа) по которому на момент его заключения не превышает одного года, не допускается начисление процентов, неустойки (штрафа, пени), иных мер ответственности по договору, а также платежей за услуги, оказываемые кредитором заемщику за отдельную плату по договору потребительского кредита (займа), после того, как сумма начисленных процентов, неустойки (штрафа, пени), иных мер ответственности по договору, а также платежей за услуги, оказываемые кредитором заемщику за отдельную плату по договору (фиксируемая сумма платежей), достигнет полуторакратного размера суммы предоставленного потребительского кредита (займа). Условие, содержащее запрет, установленный настоящей частью, должно быть указано на первой странице договора потребительского кредита (займа), срок возврата потребительского кредита (займа) по которому на момент его заключения не превышает одного года, перед таблицей, содержащей индивидуальные условия договора потребительского кредита (займа).
Часть 24 включена в статью 5 Федеральным законом от 27 декабря 2018 года
№ 554-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О потребительском кредите (займе)» и Федеральный закон «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях».
Статья 3 данного Федерального закона также содержит ряд специальных норм о кратности в отношении договоров потребительского займа (кредита), заключенных в 2019 году.
В практике Верховного Суда Российской Федерации сформировался подход о недопустимости начисления ссудных процентов в размере, предусмотренном договором микрозайма, после истечения срока действия договора на весь период фактического пользования кредитом. Иное противоречило бы существу законодательного регулирования договоров микрозайма, поскольку фактически свидетельствовало бы о бессрочном характере обязательств заемщика, вытекающих из такого договора, а также об отсутствии каких-либо ограничений размера процентов за пользование займом (определение Верховного Суда Российской Федерации от 22 августа 2017 года № 7-КГ17-4, определение Верховного Суда Российской Федерации от 13 марта 2018 года № 45-КГ17-24 и другие).
При этом при рассмотрении дел данной категории следует обратить внимание на применение редакции федерального закона, действующей на момент заключения договора микрозайма.
Б., к которой перешло право требования к К. по договору цессии, обратилась в суд с иском и просила взыскать с ответчика задолженность по договору займа от 30 марта 2016 года, заключенному между микрофинансовой кредитной организацией и К, в размере 120 000 рублей, в том числе основной долг – 10 000 рублей, проценты за пользование суммой займа, сниженные в добровольном порядке до 110 000 рублей, и судебные расходы.
Разрешая спор, суд первой инстанции, установив факт неисполнения заемщиком принятых на себя обязательств, пришел к выводу о наличии у Б. права требовать с К. возврата суммы займа в размере 10 000 рублей и уплаты процентов за пользование им.
Проверив представленный истцом расчет процентов за пользование суммой займа, суд пришел к выводу о его необоснованности, в связи с чем привел собственный расчет, исчислив проценты за пользование суммой займа из рассчитанной Банком России средневзвешенной процентной ставки по кредитам, предоставляемым кредитными организациями физическим лицам в рублях на срок свыше одного года.
В апелляционной жалобе Б. просила отменить решение суда, ссылаясь на неправомерность снижения размера процентов за пользование суммой займа.
Судебная коллегия согласилась с доводами апелляционной жалобы в данной части, указав, что судом не был применен закон, подлежащий применению.
По своему характеру заключенный 30 марта 2016 года договор займа являлся договором краткосрочного займа сроком на 1 месяц, поскольку срок возврата суммы займа был определен сторонами до 29 апреля 2016 года.
Согласно пункту 9 части 1 статьи 12 Закона о микрофинансовых организациях, в редакции, действующей с 29 марта 2016 года, для микрофинансовых организаций предусмотрен запрет на начисление заемщику - физическому лицу процентов и иных платежей по договору потребительского займа, срок возврата потребительского займа по которому не превышает одного года, за исключением неустойки (штрафа, пени) и платежей за услуги, оказываемые заемщику за отдельную плату, в случае, если сумма начисленных по договору процентов и иных платежей достигнет четырехкратного размера суммы займа.
Данное требование закона при рассмотрении дела не было учтено.
Поскольку договор займа был заключен 30 марта 2016 года, то есть после введения в действие пункта 9 части 1 статьи 12 Закона о микрофинансовых организациях (29 марта 2016 года), применению подлежало ограничение процентов четырехкратным размером суммы займа.
Таким образом, с ответчика в пользу истца подлежали взысканию проценты по договору займа за период с 30 апреля 2016 года по 10 октября 2016 года в размере, не превышающем четырехкратную сумму займа, то есть 40 000 рублей (10 000 х 4).
(Апелляционное определение Вологодского областного суда от 03 февраля 2021 года № 33-642/2021).
При заключении договора микрозайма до установления законодательных ограничений деятельности микрофинансовых организаций в части начисления процентов за пользование займом, соответствующие проценты подлежат исчислению, исходя из средневзвешенной процентной ставки по кредитам, предоставляемым кредитными организациями физическим лицам в рублях на срок свыше одного года, по состоянию на день заключения договора микрозайма (определение Верховного Суда Российской Федерации от 13 марта 2018 года № 45-КГ17-24).
Порядок исчисления срока исковой давности по требованиям о взыскании задолженности по кредитному договору.
Пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 данного кодекса.
По общему правилу течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Пунктом 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что по обязательствам с определенным сроком исполнения течение исковой давности начинается по окончании срока исполнения.
Исходя из указанных правовых норм и с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 43 от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.
При исчислении сроков исковой давности по требованиям о взыскании просроченной задолженности по кредитному обязательству, предусматривающему исполнение в виде периодических платежей, суды применяют общий срок исковой давности (статья 196 Гражданского кодекса Российской Федерации), который подлежит исчислению отдельно по каждому платежу со дня, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении своего права (пункт 3 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 мая 2013 года).
С учетом приведенных выше норм права и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации срок исковой давности предъявления кредитором требования о возврате заемных денежных средств, погашение которых в соответствии с условиями договора осуществляется периодическими платежами, исчисляется отдельно по каждому платежу с момента его просрочки.
Необходимо учитывать, что если в соответствии с условиями кредитного договора заемщик обязывался производить платежи в счет погашения своих обязательств перед Банком согласно графику, являющемуся приложением к кредитному договору, которым предусмотрена оплата кредита по частям, ежемесячно, в определенной сумме, то срок исковой давности подлежит исчислению отдельно по каждому платежу, а не с момента окончания срока действия кредитного договора (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15 марта 2016 года № 14-КГ15-27).
Согласно абзацу 2 пункта 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 февраля 1995 года № 2/1 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», срок исковой давности, пропущенный юридическим лицом, а также гражданином- предпринимателем по требованиям, связанным с осуществлением им предпринимательской деятельности, не подлежит восстановлению независимо от причин его пропуска.
В абзаце первом пункта 17 и абзаце втором пункта 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 43 разъяснено, что в силу пункта 1 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности не течет с момента обращения за судебной защитой, в том числе со дня подачи заявления о вынесении судебного приказа либо обращения в третейский суд, если такое заявление было принято к производству.
По смыслу статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается лишь в случаях оставления заявления без рассмотрения либо прекращения производства по делу по основаниям, предусмотренным абзацем вторым статьи 220 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с момента вступления в силу соответствующего определения суда либо отмены судебного приказа.
В случае прекращения производства по делу по указанным выше основаниям, а также в случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Для правильного исчисления срока исковой давности судам надлежит применительно к каждому просроченному платежу определять, какая часть срока исковой давности истекла к моменту обращения истца с заявлением о вынесении судебного приказа, за какой период им взыскивалась задолженность, какая часть срока исковой давности осталась неистекшей к моменту его отмены, и подлежал ли он удлинению до шести месяцев.
Анализ судебной практики свидетельствует о том, что суды Вологодской области в основном правильно применяют приведенные нормы законодательства и разъяснения Верховного Суда Российской Федерации при разрешении споров, вытекающих из кредитных правоотношений.
Вместе с тем в ряде случаев имеют место судебные ошибки, связанные с ошибочным исчислением срока исковой давности в случае обращения кредитора к мировому судье в порядке приказного производства, предшествующего подаче искового заявления.